Из "Правил жизни" Мюррея.
"У каждого свое представление о том, что такое настоящая дурацкая комедия. Неважно, дурацкая она или просто глупая. Я вот люблю чокнутые комедии. Мне наплевать, насколько она умная и все такое. Если это смешно, значит смешно. Бывает, дети рассказывают вам свои шутки, а вам смешно — вот такие я люблю шутки.
Анонимность — великая штука. Высшее наслаждение. Это что-то, чего ты не можешь оценить до тех пор, пока не потеряешь. Помню, как-то раз меня осматривал доктор. Ему было плевать, кто я, чем зарабатываю на жизнь. Это был отличный парень из Юты, наверное, самый простодушный парень в мире. Я даже подумал: наверное, мы бы могли здорово подружиться. Он просто плевал на все и был очень веселый.
В большой семье приходится учиться ладить со всеми. Для меня это было довольно сложно, особенно за ужином. Нас было девять детей, наш отец работал целый день и мы видели его только вечерами. В эти моменты мы особенно боролись друг с другом за его внимание. У отца было довольно изысканное чувство юмора. Проще говоря, его было трудно рассмешить. Для меня такие вечера были словно уроки «Как быть забавным». Если ты не был смешным, ты просто ел суп, уткнувшись в тарелку. Мы все из кожи вон лезли, чтобы его рассмешить. Если он смеялся над тобой, значит любил, так что мне просто необходимо было выглядеть смешным.
Я был на похоронах Элвиса. Я был двадцать седьмым из двадцати семи на резервном рейсе. Это был последний самолет из Нью-Йорка в Мемфис. Я был последним, кого взяли на борт. Мы прилетели в Мемфис, и я решил взять такси до Грейсленда. Очень странно говорить таксисту: «Грейсленд». Но там и тогда — это было нормально. Потом я познакомился с одним фотографом. Как раз прекратили пускать к дому. А все вокруг только и делали, что пытались пробраться внутрь и сфотографировать Элвиса в гробу. В тот день было объявлено вознаграждение в 50 000 долларов тому, кто сделает такую фотографию. Так что все вокруг кишело всевозможными папарацциобразными типами. Тот фотограф сказал мне: «Когда я только приехал, у меня было три камеры. Они отобрали одну, я достал другую. Они отобрали и ее, я достал третью. Ее они тоже отняли». Но фото Элвиса в гробу все равно появилось — то ли в Globe, то ли в Star. Его продал газетчикам кузен Элвиса. Он приехал задолго до того, как появились первые репортеры — ночью, когда была организована специальная служба для членов семьи. В общем, пока все молились, он делал фотографии. Семья отреклась от него после этого, он стал изгнанником. Но потом выяснилось, что еще пятеро членов семьи сделали фотографии той ночью. Просто у парня была лучшая композиция, и 50 тысяч получил он."
полностью