[lefou]

готовится закон об отъеме детей у однополых семей.
текст Маши Гессен.

Сижу, значит, на званом ужине - таком, где набор людей за каждым столом заранее расписан. За нашим столом шесть стульев уже занято представителями прогрессивной общественности, а два еще свободны. И вот подводят пару средних лет, интеллигентного вида мужчину и женщину, и женщина, увидев меня, начинает щебетать: "Ах, Валера, посмотри, с кем мы за столом. Ой да мы вас все время читаем и по телевизору видели". И примерно когда Валера садится справа от меня, я понимаю, что он Валерий Зубов, бывший губернатор Красноярского Края, ныне депутат Государственной Думы - один из четырех депутатов, в декабре прошлого года проголосовавших протв антисиротского закона. Мой дальнейший рассказ преследует две цели. Одна - обратить внимание на предпосылки, даже, я бы сказала, базовые верования, на которых основано поведение Зубова и, как мне кажется, других считающих себя порядочными людей. Вторая станет понятна в конце рассказа.

- Ба! - говорю я, - Да вы депутат Зубов. Знаете, я так хотела в декабре взять у вас интервью, потому что вы проголосовали против антисиротского закона. Но пока закончились новогодние каникулы и я раздобыла ваш телефон, вы уже успели не проголосовать против закона о "пропаганде гомосексуализма". И с тех пор вы вообще как-то не голосуете против. Например, против запрета на усыновления однополыми парами вы тоже не проголосовали.

- Нет-нет-нет, - говорит депутат. - Я за эти законы не голосовал.

И по его тону понятно, что ему кажется, что это более или менее конец дискуссии. Внимание, предпосылка: чтобы слыть порядочным человеком, надо быть просто чуть менее подлым, чем остальные подлецы.

- Но вы и "против" не голосовали, - напираю я.

- Вы не понимаете, каково это, - говорит Зубов. - Я вам столько могу рассказать про голосование, про исчезнувшие карточки, про то, что происходит на фракции...

- Я вам, - говорю, - тоже кое-что могу рассказать. Каково было оказаться среди тех, кого били около Думы 11-го числа, когда вы принимали этот закон. Каково было сегодня утром посадить своего сына в самолет в Америку, откуда он уже даже в гости не сможет приехать.

Тут подключается жена депутата. "А вам-то чего бояться?" - кудахчет она. Пауза. "Он у вас что, усыновленный?" Внимание, предпосылка: все эти законы подлецов относятся к каким-то другим людям, точно не к тем, с кем можно оказаться рядом за столом на званом ужине.

Тут повисает еще одна пауза, продолжительная. Я разговариваю с людьми слева от меня, Зубов - с людьми справа от него. Потом он говорит, что все-таки хочет со мной поговорить. Внимание, предпосылка: действующий политик явно думает, что может со мной поговорить "по душам", не оговаривая, что разговор не для печати - несмотря на то, что знает, что я журналист и не то чтобы очень довольна его депутатской деятельностью. Это презумпция круговой поруки, свойственная нашему обществу вообще и политическому слою в частности.

Депутат Зубов говорит, что на фракции пытался убедить соратников по Справедливой России, что если они примут закон о "пропаганде" в таком виде, то придется из учебников вымарать Милеланджело и Чайковского.

- Это вообще здорово, - говорю я. - Но мне кажется, важнее было бы объяснить, что закон вводит категорию граждан второго сорта.

- Это они не поймут, - говорит депутат о соратниках. Ну, понятно, они не поймут разговора о фашизме, поэтому на апеллировать к их чувству прекрасного.

- Так если вы против закона, что же вы против-то не проголосовали?

- Да вы не понимаете, что ли, что противостоять этой Думе невозможно? Они еще и не такое примут. Но я не голосовал за этот закон, а это юридически то же самое, что голосовать против.

- Вы сами себе противоречите, - говорю я. - Юридически это было бы то же самое, и то не совсем, если бы был шанс, что закон не наберет большинства. Но раз вы сами говорите, что таког шанса нет, все, что вы можете сделать, если вы против - это публичный жест. То есть проголосовать против.

- Я должен думать о том, что я буду говорить избирателям, когда поеду в регион. Они меня спросят, почему я голосовал против. Если даже мои соратники по фракции не понимают, то как я им объясню?

- Так вам просто помощь нужна, оказывается! Ну, хотите, я с вами поеду и объясню? У меня 25-летний опыт разговоров с людьми на эту тему. А еще лучше - я вам порекомендую людей в Красноярске и в Томске, которые придут и выступят. И детей своих приведут и спросят у избирателей, где этим детям лучше жить - дома или в детдоме. Поверьте мне, это подействует.

Тут депутат Зубов реально испугался. Буквально замахал на меня руками. В этот момент подошел мой сын Сеня (1г4м) и ткнул пальцем в очень красивые часы депутата: "тик-ток". - "Понимает", - сказал депутат Зубов, с наслаждением посмотрев на свои правильные часы. И тут же вспомнил об избирателях: они, сказал он, ни за что не поймут.

Внимание, предпосылка: за ужином говорить с лесбиянкой можно, даже можно пытаться ее к себе расположить. Но перед избирателями в компании геев или лесбиянок появляться - хуже смерти.

Мы еще какое-то время поговорили, и вот, собственно, вторая причина, по которой я пишу этот пост: Валерий Зубов пообещал мне, что проголосует против ожидаемого от Мизулиной законопроекта об отъеме детей у однополых семей. Так и сказал: "Ну, если для вас это так важно, я проголосую против".

Для меня это так важно.

время уезжать из страны.